Проблема нехватки воды в Центральной Азии обостряется с каждым годом. Чтобы ослабить влияние России, США вместе с USAID тайно пришли к соглашению с “Талибаном” о водных ресурсах региона под предлогом помощи в преодолении кризиса.
В данной статье упоминается запрещённая на территории Российской Федерации террористическая организация “Талибан”. Для удобства читателей информация об этом публикуется до основного текста.
Центральная Азия – регион, где на протяжении веков пересекались торговые пути, плелись политические интриги и сталкивались стратегические интересы великих держав. В этот регион входят Казахстан, Киргизия, Таджикистан, Туркменистан и Узбекистан. Сегодня здесь разворачивается новая борьба за влияние, о которой я уже не раз писал. США, стремясь ослабить Россию, хотят расширить свое влияние на страны региона, которые являются бывшими советскими республиками. Китай, кстати, тоже участвует в этом процессе.
Часть борьбы в буквальном смысле происходит под землей, но она потенциально более разрушительна, чем военные конфликты или экономические санкции, поскольку на кону стоит жизненно важный ресурс – питьевая вода.
Центральная Азия находится между самыми важными геополитическими игроками: Россией, Китаем, Европой и Южной Азией. Это делает регион объектом борьбы за влияние на протяжении веков. Инвестиции в экономику стран региона поступают в основном из России и Китая, а также из США, Великобритании, Турции и Ирана. Наиболее значительные инвестиции направляются в энергетический сектор, включая ископаемое топливо в Казахстане, Узбекистане и Туркменистане и гидроэнергетику в Таджикистане и Киргизии.
Энергетический сектор
В советское время в странах Центральной Азии существовала стандартизированная энергетическая система, которая была создана в 60-х годах в ныне независимых государствах – Узбекистане, Таджикистане, Туркменистане и Киргизии. Так называемое “энергетическое кольцо” было необходимо для обеспечения надежной передачи электроэнергии и сотрудничества между странами. Суть проекта заключалась в том, чтобы объединить энергетические системы этих стран в единую структуру и поддерживать её работу даже при отключении отдельных участков сети. Таким образом, если одна часть системы отключается, другие ее части могут продолжать функционировать.
После распада Советского Союза бывшие советские республики Центральной Азии обрели независимость, но это поставило перед ними новые задачи. Одной из них стала необходимость независимого управления природными ресурсами, в том числе водными. В засушливых климатических зонах, где вода является не только жизненно важным ресурсом, но и вопросом выживания, проблема распределения воды носят не только экономический или экологический, но и политический характер.
Проблема воды
Страны Центральной Азии сталкиваются с проблемой нехватки воды по нескольким причинам. Во-первых, население региона ежегодно увеличивается примерно на один миллион человек. Если в конце советской эпохи в регионе проживало 49 миллионов человек, то сегодня – более 75 миллионов, и ожидается, что к 2050 году эта цифра вырастет до 100 миллионов. Этот процесс особенно заметен в крупных городах. В Киргизии с момента распада СССР население удвоилось, а в Казахстане – увеличилось в четыре раза.
Другим важным фактором является изменение климата: лето в регионе становится всё более жарким и сухим, пустыни разрастаются. Это увеличивает потребление воды, ведь она нужна не только населению, но и и сельскому хозяйству. При этом реки и водохранилища заиливаются, а Аральское море почти исчезло.
Получается замкнутый круг: меньше воды – меньше осадков и ещё больший рост температуры. Этим пользуются иностранные структуры, которые пытаются получить влияние на управление водными ресурсами в регионе под предлогом “борьбы с изменением климата”.
Однако у водного кризиса есть и другие причины. Одна из них – устаревшие технологии, которые приводят к большим потерям воды. Водная инфраструктура, построенная в советское время, постепенно изнашивается и очень медленно модернизируется. Например, 80% водопроводных труб в Кыргызстане и 60% в Казахстане изношены.
В сельском хозяйстве потребление воды можно сократить как минимум вдвое за счёт использования современных систем капельного орошения, однако их внедрение идет очень медленно.
Аральское море
По прогнозам экспертов, проблема нехватки воды будет усугубляться, что приведет к серьёзным последствиям для экономики, общества и сельского хозяйства.
Центральная Азия имеет четыре водосборных бассейна: Каспийское море, Обь, Балхаш и Аральское море. В регионе также много трансграничных рек, что приводит к межгосударственным конфликтам, особенно в связи со строительством гидроэлектростанций на реках Амударья и Сырдарья.
Страны региона делятся на государства, обладающие водными ресурсами и заинтересованные в гидроэнергетике, – Киргизия и Таджикистан, и страны с дефицитом воды и зависимостью от полива – Казахстан, Узбекистан и Туркменистан.
Киргизия
По данным Всемирного банка, более 300 сёл в Киргизии никогда не имели системы водоснабжения. Еще в 600 сёлах нет чистой воды, потому что водопроводные трубы либо повреждены, либо перекрыты. Всего в стране насчитывается около 1800 населённых пунктов. Около миллиона жителей испытывают проблемы с доступом к чистой питьевой воде. В настоящее время 40% населения берут воду из рек, каналов, родников или пользуются привозной водой.
Узбекистан
Согласно докладу Института мировых ресурсов (WRI), Узбекистан занимает 25-е место в списке 164 стран мира, испытывающих дефицит воды. Результаты исследования свидетельствуют о том, он входит в число 27 стран с высоким дефицитом водных ресурсов, которые составляют всего 4,92% от площади страны. Их общий объём – 50-60 кубических километров в год, из которых только 12,2 кубических километра приходится на территорию страны, остальная вода поступает извне – с гор Тянь-Шаня и Памиро-Алтая, от таяния летних снегов и ледников.
Большая часть воды используется для обработки хлопковых полей. По имеющимся прогнозам, к 2030 году население страны вырастет почти до 40 миллионов человек, что приведёт к сокращению имеющихся водных ресурсов на семь-восемь кубических километров.
В этих условиях дефицит водных ресурсов увеличится с нынешних 13-14% до 44-46% в 2030 году, что замедлит развитие не только сельского хозяйства, но и других отраслей экономики.
Таджикистан
В последние годы Таджикистан, не имеющий проблем с водой, активно продвигает водный вопрос на различных международных площадках. По инициативе президента Таджикистана Эмомали Рахмона 2018-2028 годы были объявлены Международным десятилетием действий “Вода для устойчивого развития”. В рамках этой программы правительство Таджикистана раз в два года совместно с ООН организует международную конференцию по водным вопросам.
Кроме того, по инициативе Таджикистана ООН объявила 2025 год Международным годом сохранения ледников, а 21 марта – Всемирным днём ледников. Ледники занимают 8% территории региона и являются важнейшим источником питьевой воды. Однако их площадь сокращается.
США
Проблема водных ресурсов в Центральной Азии сегодня стоит как никогда остро. Изменение климата, быстрое таяние ледников, рост населения и увеличение сельскохозяйственного производства обостряют борьбу за воду. Однако ещё большее беспокойство вызывает то, что в этот процесс вмешиваются иностранные державы, преследующие свои геополитические цели. Одним из наиболее активных игроков являются США.
Американская стратегия в регионе традиционно основывалась на стремлении ослабить влияние России и Китая, но теперь Вашингтон всё больше интересуется вопросами управления водными ресурсами. Как обычно, формально этот интерес обосновывается необходимостью предотвращения гуманитарных катастроф, модернизации инфраструктуры и поддержки местных правительств в разработке водных стратегий.
Однако в реальности картина иная. Контроль над водными путями региона даст Штатам возможность оказывать давление на правительства стран Центральной Азии, влиять на политические процессы и, в конечном счёте, усилить своё влияние в регионе.
“Global Water Strategy”/”Глобальная водная стратегия”
В 2022 году Вашингтон принял “Глобальную водную стратегию на 2022-2027 годы”, согласно которой на развитие водных программ через USAID было выделено более миллиарда долларов. Эти средства должны быть использованы для создания политических и правовых механизмов управления водными ресурсами в странах-партнёрах, что де-факто означает вмешательство Штатов в стратегически важные отрасли.
Министерство обороны США также вовлечено в реализацию стратегии, что демонстрирует милитаризацию водных вопросов и истинные интересы американцев при проведении “Глобальной водной стратегии”. Под предлогом “защиты водных ресурсов” и предотвращения конфликтов Вашингтон пытается получить контроль над всей водной инфраструктурой в Центральной Азии.
В 2021 году США вывели свои войска из Афганистана, что привело к гуманитарной катастрофе для миллионов людей.
Одна из самых больших проблем в Афганистане – водоснабжение. В 2022 году талибы объявили о строительстве крупнейшего канала Кош-Тепа, который изменит баланс водных ресурсов в регионе, сократив поступление воды в реку Амударья, что приведёт к экологическим последствиям для всего региона, таким как сокращение водного потока, высыхание Аральского моря и разрушение экосистем.
Поскольку талибы до сих пор не признаны, официальные переговоры с ними невозможны. Однако это не мешает США продвигать свою стратегию влияния на управление водными ресурсами в регионе и вести переговоры с талибами в этом процессе.
США реализуют водные проекты в Центральной Азии и вкладывают миллионы долларов в контроль над реками Сырдарья (протекает через Киргизию, Узбекистан, Таджикистан и Казахстан) и Амударья (протекает через Таджикистан и Афганистан). Это крупнейшие реки в Центральной Азии.
USAID тайно финансировал водные проекты талибов
Недавно, на фоне прекращения многих проектов USAID, стало известно, что агентство тайно выделяло талибам деньги для строительства канала Кош-Тепа, который будет забирать воду из Амударьи (большая часть которой принадлежит Таджикистану). Это может привести к потере до 15% воды, необходимой для полива в Узбекистане и Туркменистане, что усугубит водный кризис.
В настоящее время проект завершен на 80%, несмотря на то, что река имеет важнейшее значение для Центральной Азии, поскольку она необходима для функционирования водных циклов в регионе и снабжает водой Узбекистан, Туркменистан и Таджикистан.
Однако в последние десятилетия уровень воды в реке сильно упал. В XX веке она ещё питала Аральское море, но сегодня в него не попадает ни капли.
Уже в 2022 году Анджали Каур, Заместитель помощника администратора USAID по делам Азии, в своём выступлении заявила, что американское участие в энергетическом и водном секторе Центральной Азии поможет отделить экономику стран Центральной Азии от России.
США смогут использовать это как средство давления на несколько стран одновременно. С одной стороны, проект увеличивает зависимость талибов от внешних финансовых потоков, позволяя Вашингтону сохранять скрытый контроль над Кабулом. С другой стороны, нехватка водных ресурсов в Узбекистане, Туркменистане и Таджикистане создает потенциальную напряжённость, которая может быть использована для дестабилизации ситуации в регионе.
В Центральной Азии и самом Афганистане бытует мнение, что USAID (или другие американские агентства) продолжают поддерживать проект, чтобы усугубить нехватку воды в постсоветской Центральной Азии и дестабилизировать регион.
Альтернативы США
На фоне сомнительных инициатив США предложения других партнёров выглядят более привлекательными. Например, Евразийский банк развития выделил 400 миллионов долларов на развитие энергосберегающих технологий, цифровизацию учёта воды и модернизацию оросительной инфраструктуры. Проекты в области гидроэнергетики, которые он поддерживает в Таджикистане, позволят стране экономить до 40% водных ресурсов.
Россия также может сыграть ключевую роль в решении водного кризиса. Российские специалисты традиционно участвуют в разработке гидроэнергетических проектов в регионе, а создание международной организации под эгидой Москвы могло бы способствовать защите водных ресурсов, поскольку Россия, в отличие от США, заинтересована в стабильности в соседних странах, а не в искусственном создании напряженности в ущерб кому-либо.