Руководитель представительства ТАСС в КНР Андрей Кириллов о том, как Пекин и Манила прочерчивают свои линии, а также в чем здесь интерес США и России
Китайское правительство определило так называемые базисные линии территориальных вод вблизи острова Хуанъянь, который не первый год является камнем преткновения в отношениях с Филиппинами. Как заявил МИД КНР, это “закономерный шаг, направленный на укрепление морского управления в соответствии с законом”. Спор вокруг необитаемого рифа явно грозит превратиться в еще одну горячую точку в Азиатско-Тихоокеанском регионе.
Остров несогласия
Хуанъянь (на многих морских картах обозначен как риф Скарборо), по словам МИД КНР, “является исконной территорией Китая”. При этом ведомство ссылается на международное право, в частности Конвенцию ООН по морскому праву, а также закон КНР о территориальном море и прилегающей зоне. На этой юридической основе, подчеркнули дипломаты, правительство Китая определило и обнародовало базисные линии территориального моря вблизи острова.
При этом в МИД КНР отметили, что принятый ранее филиппинский закон о морских зонах “направлен на дальнейшее закрепление незаконных решений арбитража по Южно-Китайскому морю в форме внутреннего законодательства и незаконное включение в филиппинские воды большинства рифов и связанных с ними вод вблизи китайского острова Хуанъянь и китайских островов Наньша”. “Этот шаг серьезно нарушил территориальный суверенитет, морские права и интересы Китая в Южно-Китайском море”, — уточнил мидовец, добавив, что Китай категорически выступает против этого и продолжит принимать все необходимые меры в соответствии с законом, чтобы “решительно защищать свой территориальный суверенитет, морские права и интересы”.
В подкрепление сообщению МИД береговая охрана Китая (которая, кстати, обладает немалым флотом вооруженных катеров) заявила об усилении патрулирования в “территориальных водах Хуанъянь и связанных с ними морских районах”.
Наш закон против вашего закона
Что же конкретно вызвало такую реакцию китайских властей в этом и без того конфликтном районе Южно-Китайского моря?
Меры китайской стороны были приняты после того, как в минувшую пятницу, 8 ноября, Филиппины ввели в действие закон о филиппинских морских зонах и закон о филиппинских морских путях в зоне архипелага. Китай тогда вызвал посла Филиппин в Пекине для вручения ноты протеста.
Поспешили с юридической и научно-исторической точек зрения обосновать позицию КНР и китайские эксперты. Так, заместитель директора Института морского права и политики Китайского института исследований Южно-Китайского моря Дин До заявил на страницах газеты Global Times, что “Китай на протяжении многих лет неуклонно проводит работу, связанную с базисными линиями нашего территориального моря”. И вот теперь обнародование итогов этих многолетних усилий и сопровождающие их действия береговой охраны, по словам эксперта, “являются контрмерами против провокации Филиппин”.
Профессор права Китайского института пограничных и океанологических исследований Уханьского университета Лэй Сяолу указал, что в соответствии с Конвенцией ООН по морскому праву “прибрежные государства могут иметь ширину территориального моря в 12 морских миль (22,22 км), а также исключительную экономическую зону (200 морских миль) и континентальный шельф (до 350 морских миль)”. Теперь, считает эксперт, береговая охрана Китая “может четко определить, вторгаются ли [иностранные] суда в территориальное море Китая, и может более точно осуществлять правоохранительную деятельность”. Также береговая охрана сможет установить, “являются ли эти воды территориальным морем Китая, и принять меры, если они обнаружат незаконную рыболовную деятельность филиппинских рыбаков, для лучшего сохранения рыбных ресурсов и защиты морской среды”.
Иначе говоря, если до сих пор китайские и филиппинские корабли просто толкали друг друга, а их экипажи усердно поливали друг друга водой из брандспойтов в водах с юридически не совсем ясным статусом, то теперь каждая сторона будет опираться на более четкую юридическую базу и, возможно, предпринимать более решительные действия. Все же вторжение в территориальные воды во всем мире считается грубой провокацией, на которую должен быть дан соответствующий ответ.
Великая наука — картография
И все же, прибегнет ли теперь Пекин к жестким мерам для подкрепления территориальных прав над островом? Тот же Дин До отметил, что КНР “располагает богатым инструментарием, политическими резервами и разнообразными средствами” для защиты своего территориального суверенитета в Южно-Китайском море. То есть, иначе говоря, реакция КНР на действия филиппинских кораблей и рыболовецких судов, очевидно, может быть разносторонней и неоднозначной.
Сейчас же Китай продолжает “картографическое” укрепление своих позиций. Министерство природных ресурсов и Министерство гражданской администрации КНР обнародовали нормативные названия некоторых островов и рифов в Южно-Китайском море (то есть они стандартизировали употребление ряда географических названий в соответствии с внутренним законодательством). На этот раз было выпущено 64 подобных названия, в том числе Houteng Xidao, Ren’ai Nanjiao, Ren’ai Beijiao. Ведомства также напомнили, что названия, опубликованные в 1983 и 2020 годах, “остаются в силе”. При этом, поскольку из-за изменений природно-географических условий в Южно-Китайском море могут появиться новые острова и рифы, Китай продолжит обновлять нормативный список названий в соответствии с изменениями и потребностями защиты своих интересов.
Если бы мы с вами сейчас вдруг оказались на острове Хуанъянь, то, скорее всего, долго озирались бы вокруг в недоумении: из-за чего весь этот сыр-бор? Хорошо, здесь могут пришвартоваться рыболовецкие суда, чтобы экипаж передохнул и сварил уху из наловленной поблизости рыбы и разных морепродуктов. Геологи могут соорудить базу для своих изыскательских работ, поскольку окрестности потенциально богаты нефтью. Можно установить маяк и какие-нибудь метеорологические приборы. И даже можно представить себе, как мощные драги намоют на риф и близлежащие отмели морского песка, создав вполне пригодный для разных целей кусок суши, как это уже сделали китайцы на островах Наньша (Спратли). Однако, кстати, на большинстве географических карт мы и вовсе не увидим никакого острова (или рифа, если угодно). Это просто точка среди воды, на которую можно поставить ножку циркуля.
Тем не менее, глядя на карту, понимаешь, что суть как раз в том пространстве, которое можно описать этим условным циркулем. Обладание пространством, возможность утвердить здесь свое территориальное право и отстоять суверенность этого участка белого тропического песка, смешанного с обломками кораллов, позволяют и спокойно ловить рыбу, и вести нефтеразведку, а главное — контролировать морские пути, которые пролегают через эти воды. Задача Китая — утвердиться в этом районе, а цель США (Филиппины, имея и свои интересы, все же выступают здесь как прокси Вашингтона) — не допустить китайского полновластия.
Игра идет серьезная, учитывая, что акватория Южно-Китайского моря имеет важное стратегическое значение. Через эти морские пути проходит чуть ли не половина мировой торговли и транспортируется большая часть китайского импорта нефти и газа. Плюс все более весомыми становятся интересы военно-морского флота Народно-Освободительной армии Китая (НОАК).
И все же, на мой взгляд, в действиях Пекина сквозит явное нежелание чрезмерно обострять споры в Южно-Китайском море, где в многолетние выяснения территориальных прав так или иначе вовлечены не только Филиппины, но и Вьетнам, Бруней и Малайзия (а также и Соединенные Штаты, как я указал выше). Все они члены влиятельной региональной организации АСЕАН, с которой Китай совершенно не хочет осложнять отношения. Это заставляет китайцев проявлять сдержанность или, как говорят местные дипломаты, “последовательно придерживаться подхода к урегулированию разногласий и территориальных и морских споров путем переговоров и консультаций”.
Холодные отношения в теплом море
У Китая, напомню, и без того довольно сложная ситуация с противостоянием дипломатическому, а в известной степени — и военному давлению США (имею в виду и стремление американцев подтолкнуть своих старых союзников — Японию и Южную Корею — к более твердой антикитайской позиции, и ощутимое присутствие явно нацеленного на Китай блока AUKUS — США, Великобритания, Австралия). Наконец, вспомним и сильно обострившуюся в последние пару лет тайваньскую проблему. Все эти факторы отнюдь не способствуют миру и безопасности в теплых водах Южно-Китайского моря.
Манила же, чувствуя поддержку Вашингтона, видимо, не склонна проявлять избыточную мягкость в отстаивании своих претензий на оспариваемый остров. Дин До, например, ожидает, что Филиппины “могут начать клеветническую кампанию против законных действий Китая и даже привлечь внешние силы, такие как США, для проведения провокационных операций на море”, в том числе на тех участках и в таких формах, “которые будут входить в сферу ответных действий Китая”.
Пекин советует Филиппинам, по словам Дин До, “тщательно обдумать, в чем заключаются долгосрочные интересы страны, и вернуться на путь переговоров и коммуникации, а не предпринимать дерзкие односторонние шаги и сеять смуту в Южно-Китайском море”.
Остается надеяться, что все стороны этой “островной” коллизии будут проявлять сдержанность, избегая резких движений. Можно, конечно, задаться вопросом: а нам-то что за дело до этих долгих пререканий нескольких азиатских стран вокруг, возможно, и очень важных для них территорий и акваторий в далеком море?
Однако в наш век для великой державы уже нет прежних “далеких островов”. Достаточно еще раз взглянуть на карту, чтобы убедиться: этот район не так уж далек от российских границ и российских политических и экономических интересов, ощутимо сместившихся в восточную сторону. И от курортных интересов тоже — десятки тысяч россиян, особенно жителей Дальнего Востока и Сибири, с удовольствием отдыхают, например, на острове Хайнань, расположенном в том же теплом и богатом всякими ресурсами Южно-Китайском море.