Time опубликовал статью журналиста, который в течение длительного времени сопровождал Зеленского и его команду. Статья, судя по всему, вызвала переполох в Киеве.
Сегодня появилась любопытная новость о статье, опубликованной в американском журнале Time. Сначала глава администрации президента Украины Андрей Ермак дал ссылку на статью в Telegram и рекомендовал ее к прочтению, но чуть позже удалил это сообщение. В статье сообщается об упаднических настроениях в окружении Зеленского и о том, что окружение, видимо, считает, что Зеленский потерял чувство реальности. Также говорится о том, что за провал контрнаступления Зеленский хочет уволить министра и генерала, сделав их козлами отпущения.
Поскольку статья, по-видимому, привлекла большое внимание в Киеве, я перевел ее для вас полностью.
Начало перевода:
“Никто не верит в нашу победу так сильно, как я”. Борьба Владимира Зеленского за продолжение войны на Украине
Владимир Зеленский опоздал
Приглашение на его выступление в Национальном архиве в Вашингтоне было разослано нескольким сотням гостей, включая лидеров конгресса и высших чиновников администрации Байдена. Предполагалось, что эта речь, объявленная главным событием его визита в конце сентября, даст ему возможность призвать США к борьбе против России, так как в ней он снова продемонстрирует тот уровень ораторского искусства, который мир привык видеть от президента Украины периода войны. Однако все пошло не по плану.
Во второй половине дня Зеленский из-за встреч в Белом доме и Пентагоне задержался более чем на час, а когда в 18:41 он наконец прибыл на место и начал свою речь, то выглядел рассеянным и взволнованным. Он положился на свою жену, первую леди Елену Зеленскую, которая на сцене, стоя рядом с ним, произнесла речь о стойкости, в то время как его собственная речь выглядела неуклюжей, как будто он хотел поскорее закончить ее. Вручая медали после выступления, он призвал организаторов поторопиться.
Причиной, по его словам, была усталость, которую он почувствовал в тот вечер не только из-за необходимости вести войну, но и из-за постоянной необходимости убеждать своих союзников в том, что Украина может с их помощью победить. “Никто так не верит в нашу победу, как я. Никто”, – сказал Зеленский в интервью TIME после своей поездки. Чтобы вселить эту веру в своих союзников, сказал Зеленский, “нужны все силы, вся энергия. Понимаете? Нужно очень много всего”.
И это становится все труднее и труднее. За двадцать месяцев войны примерно пятая часть территории Украины оказалась под российской оккупацией. Погибли десятки тысяч солдат и мирных жителей, и Зеленский чувствует по своим поездкам, что интерес к войне в мире ослабевает. Как и международная поддержка. “Самое страшное, что часть мира привыкла к войне на Украине”, – говорит он. “Усталость от войны накатывает, как волна. Это видно по США, по Европе. И мы видим, что как только они немного устают, для них это становится как шоу: я не могу смотреть повтор уже в десятый раз”.
Общественная поддержка помощи Украине в США падает уже на протяжении нескольких месяцев, и визит Зеленского не привел к ее возобновлению. По данным опроса Reuters, проведенного вскоре после отъезда Зеленского, 41% американцев хотят, чтобы Конгресс предоставил Киеву больше оружия, по сравнению с 65% в июне, когда Украина начала свое крупное контрнаступление. Это наступление идет невыносимо медленно и сопровождается огромными потерями, поэтому Зеленскому все труднее убеждать своих партнеров в скорой победе. С началом войны в Израиле стало серьезной проблемой даже просто удерживать внимание мировой общественности на Украине.
После визита в Вашингтон TIME сопровождал президента и его команду в Киев, надеясь понять, как они отреагируют на полученные сигналы, в частности, на настойчивые требования к Зеленскому бороться с коррупцией в собственном правительстве и ослабление энтузиазма в отношении войны, конец которой не предвидится. В первый же день пребывания в Киеве я поинтересовался у одного из членов его окружения, как чувствует себя президент. Ответ прозвучал без даже секундного колебания: “Злится”.
Обычный оптимизм, чувство юмора, стремление оживить совещание в военном кабинете шуткой или остроумным анекдотом – все это пропало на втором году ведения тотальной войны. “Теперь он приходит, получает последнюю информацию, отдает приказы и уходит”, – говорит один из давних членов его команды. Другой рассказывает, что Зеленский чувствует себя преданным прежде всего своими западными союзниками. Они не дали ему средств для победы в войне, а только средства для выживания.
Но его убеждения не изменились. Несмотря на поражения на поле боя, он не намерен отказываться от борьбы или просить о мире. Напротив, его вера в окончательную победу Украины над Россией укрепилась настолько, что вызывает беспокойство у некоторых его советников. Она непоколебима и граничит с мессианством. “Он сам себя обманывает”, – разочарованно говорит мне один из его ближайших советников. “У нас нет вариантов. Мы не победим. Но попробуй скажи ему об этом”.
Упрямство Зеленского, по словам некоторых его сотрудников, вредит усилиям их команды по разработке новой стратегии, нового курса. Пока они обсуждали будущее войны, одна тема оставалась вне поля зрения: возможность мирных переговоров с русскими. Согласно последним опросам, большинство украинцев не приемлют такой шаг, особенно если он связан с потерей оккупированных территорий.
Зеленский категорически отвергает даже временное прекращение огня. “Для нас это означает оставить эту рану открытой для будущих поколений”, – говорит президент. “Может быть, это успокоило бы некоторых людей внутри нашей страны, да и за ее пределами, по крайней мере, тех, кто хочет закончить все любой ценой. Но для меня это проблема, потому что мы остаемся с этой взрывной силой. Мы только оттягиваем ее детонацию”.
Пока что он намерен выиграть войну на украинских условиях, и для этого он меняет тактику. Осознавая, что приток западного оружия может со временем иссякнуть, украинцы наращивают производство беспилотников и ракет, с помощью которых они атакуют российские пути снабжения, командные центры и склады боеприпасов далеко за линией фронта. В ответ на это русские стали чаще бомбить мирных жителей и наносить ракетные удары по объектам инфраструктуры, которые необходимы Украине для обогрева домов и поддержания света в зимний период.
Зеленский называет это войной воли и опасается, что если не остановить русских, то боевые действия выйдут за пределы Украины. “Я давно живу с этим страхом”, – говорит он. “Третья мировая война может начаться на Украине, продолжиться в Израиле, оттуда перейти в Азию, а затем вспыхнуть где-нибудь еще”. Это и было его посланием в Вашингтон: помочь Украине остановить войну, пока она не распространилась, и пока не стало слишком поздно. Он опасается, что его аудитория перестала его слушать.
В конце прошлого года, во время своего последнего визита в Вашингтон, Зеленский был встречен как герой. За несколько дней до Рождества Белый дом прислал за ним в восточную Польшу самолет ВВС США, который доставил его на Объединенную базу Эндрюс в окрестностях столицы США в сопровождении самолета-разведчика НАТО и истребителя F-15 Eagle. Вечером того же дня Зеленский заявил на совместном заседании Конгресса, что Украина одержала победу над Россией “в битве за умы мира”.
Наблюдая за его выступлением с балкона, я насчитал 13 оваций, прежде чем перестал считать. Один из сенаторов сказал мне, что за три десятилетия своей работы на Капитолийском холме он не помнит, чтобы главу иностранного государства принимали с таким восхищением. Некоторые правые республиканцы отказались встать и аплодировать Зеленскому, но в прошлом году голоса в его поддержку были подавляющими, причем по всем партийным линиям.
На этот раз атмосфера изменилась. Помощь Украине стала камнем преткновения при обсуждении федерального бюджета. Один из советников Зеленского по внешней политике в сентябре призвал его отменить поездку, сказав, что атмосфера слишком напряженная. Лидеры Конгресса отказались разрешить Зеленскому выступить с речью на Капитолийском холме. Советники пытались организовать его выступление на телеканале Fox News и интервью с Опрой Уинфри. Ни то, ни другое не удалось.
Вместо этого утром 21 сентября Зеленский встретился с тогдашним спикером Палаты представителей Кевином Маккарти, после чего отправился в старый зал заседаний Сената, где за закрытыми дверями состоялся разговор с законодателями. Большинство привычных критиков Зеленского промолчали на этом заседании, а сенатор Тед Круз опоздал более чем на 20 минут. Демократы, в свою очередь, хотели знать, в каком направлении идет война и насколько сильно Украина нуждается в поддержке США. “Они прямо спросили меня: Что будет, если мы не окажем вам помощь?” – вспоминает Зеленский. “А будет то, что мы проиграем”.
Выступление Зеленского произвело глубокое впечатление на некоторых из присутствовавших членов парламента. Ангус Кинг, независимый сенатор от штата Мэн, вспомнил, как украинский лидер сказал своей аудитории: “Вы даете деньги. Мы отдаем свои жизни”. Но этого оказалось недостаточно. Через десять дней Конгресс принял законопроект, предотвращающий временное прекращение работы правительства. В нем не было положений о помощи Украине.
К тому времени, когда Зеленский вернулся в Киев, наступили холода ранней осени, и его сотрудники спешно готовились ко второму зимнему вторжению. Российские атаки на инфраструктуру Украины привели к повреждению электростанций и части электросети, что означает, что она может оказаться не в состоянии обеспечить максимальный уровень спроса при понижении температуры. Три высокопоставленных чиновника, отвечающих за решение этой проблемы, сказали мне, что перебои в подаче электроэнергии этой зимой, скорее всего, будут более серьезными, и что украинская общественность не будет к ним столь снисходительна. “В прошлом году люди винили русских”, – сказал один из них. “В этот раз они будут винить нас, потому что мы недостаточно подготовились”.
Холод также затруднит продвижение войск и заблокирует линию фронта, по крайней мере, до весны. Но Зеленский отказывается с этим мириться. “Для меня заморозить войну – значит проиграть ее”, – говорит он. Его советники предупредили меня, что до наступления зимы следует ожидать серьезных изменений в военной стратегии и серьезных перестановок в команде президента. По их словам, придется уволить как минимум одного министра, а также высокопоставленного генерала, отвечающего за контрнаступление, чтобы взять на себя ответственность за медленное продвижение Украины на фронте. “Мы не продвигаемся вперед”, – говорит один из близких доверенных лиц Зеленского. Некоторые командиры на передовой, продолжает он, теперь отказываются выполнять приказы наступать, даже если они поступают непосредственно из администрации президента. “Они просто хотят сидеть в окопах и держать оборону”, – говорит он. “Но так войну не выиграть”.
Когда я спросил одного из старших офицеров об этих обвинениях, он сказал, что у некоторых командиров не было другого выбора, кроме как подвергать сомнению приказы сверху. По его словам, в начале октября политическое руководство в Киеве потребовало провести операцию по “возвращению” города Горловка – стратегического форпоста на востоке Украины, который русские удерживают и яростно защищают уже почти десять лет. Ответ был дан в форме вопроса: чем? “У них нет ни людей, ни оружия”, – сказал офицер. “Где оружие? Где артиллерия? Где новобранцы?”
В некоторых частях вооруженных сил нехватка личного состава еще острее, чем нехватка оружия и боеприпасов. Один из близких соратников Зеленского сказал мне, что даже если США и их союзники поставят все обещанное оружие, “у нас не хватит людей, чтобы его использовать”.
С момента начала вторжения Украина отказывается публиковать официальные данные о погибших и раненых. Однако, по американским и европейским оценкам, число погибших с обеих сторон уже давно перевалило за 100 тысяч человек. Война настолько сократила численность вооруженных сил Украины, что военкоматы вынуждены призывать в армию все более пожилых людей, в результате чего средний возраст военнослужащих на Украине составляет около 43 лет. “Это уже взрослые мужчины, и они не совсем здоровы”, – говорит близкое доверенное лицо Зеленского. “Это Украина. Не Скандинавия”.
В начале вторжения картина выглядела иначе. Военное подразделение, называемое Силами территориальной обороны, сообщило, что за первые десять дней тотальной войны оно приняло в свои ряды 100 тысяч новобранцев. Массовая мобилизация отчасти была вызвана оптимистическими прогнозами некоторых высокопоставленных чиновников о том, что война будет выиграна в течение нескольких месяцев, а то и недель. “Многие думали, что смогут быстро записаться на службу и разделить героическую победу”, – говорит второй член команды президента.
Теперь же набор в армию значительно сократился. В связи с тем, что по всей стране активизировалась работа по мобилизации призывников, в социальных сетях распространяются истории о том, как офицеры снимают людей с поездов и автобусов и отправляют на фронт. Те, у кого есть средства, иногда пытаются отмазаться от службы с помощью взятки, заплатив за освобождение от службы по медицинским показаниям. Подобные случаи коррупции в системе комплектования к концу лета приобрели настолько массовый характер, что 11 августа Зеленский отстранил от должности начальников военкоматов во всех регионах страны.
Этим решением он хотел продемонстрировать свою приверженность борьбе с коррупцией. Однако, по словам одного из высокопоставленных офицеров, этот шаг не оправдался, поскольку призыв в армию практически прекратился, так как не было руководства. Уволенных офицеров было трудно заменить, в том числе и потому, что репутация военкоматов была подорвана. “Кому нужна эта работа?” – спрашивает офицер. “Это все равно что повесить на спину табличку с надписью “коррупционер”.
В последние месяцы проблема коррупции обострила отношения Зеленского со многими его союзниками. В преддверии его визита в Вашингтон Белый дом подготовил список антикоррупционных реформ, которые должны провести украинцы. Один из советников, который ездил в США вместе с Зеленским, сказал мне, что эти предложения были нацелены на высший уровень государственного аппарата. “Это были не предложения”, – говорит другой советник президента. “Это были условия”.
Чтобы развеять опасения американцев, Зеленский предпринял ряд кардинальных шагов. В начале сентября он уволил министра обороны Алексея Резникова, человека из своего окружения, который был замешан в коррупции в его министерстве. Два советника президента сказали мне, что лично он не был замешан в коррупции. “Но он не смог навести порядок в своем министерстве”, – сказал один из них, имея в виду завышенные цены, по которым министерство закупало такие товары, как зимнее пальто для солдат или яйца для питания.
Когда об этих скандалах стало известно, президент дал своим подчиненным строгое указание не допускать ни малейшей видимости собственного обогащения. “Ничего не покупайте. Не берите отпуск. Сидите за столами, молчите и работайте”, – так описывает эти указания один из сотрудников. Некоторые государственные служащие среднего звена в администрации жаловались мне на бюрократический паралич и низкий моральный дух, поскольку их работа подвергалась все более пристальному вниманию.
По их словам, типичная зарплата в аппарате президента составляет около 1000 долларов в месяц, а для высших чиновников – около 1500 долларов, что гораздо меньше, чем они могли бы зарабатывать в частном секторе. “Мы спим в комнатах размером 2 на 3 метра”, что примерно соответствует размерам тюремной камеры, – говорит руководитель аппарата президента Андрей Ермак, имея в виду бункер, который Зеленский и некоторые его доверенные лица называют своим домом с начала вторжения. “Мы не живем здесь в роскоши”, – объясняет он мне в своем кабинете. “Мы весь день заняты войной”.
В связи с тем, что на страну оказывается давление с целью искоренения коррупции, я предположил – возможно, наивно, – что чиновники на Украине дважды подумают, прежде чем брать взятки или прикарманивать государственные средства. Но когда в начале октября я указал на это одному из старших советников президента, он попросил меня выключить записывающее устройство, чтобы он мог говорить более свободно. “Симон, ты не прав”, – сказал он. “Люди воруют так, будто завтра уже не будет”.
Даже увольнение министра обороны “не испугало чиновников”, добавил он, поскольку чистка затянулась. Президента еще в феврале предупредили о том, что в министерстве царит коррупция, но он медлил более полугода, предоставив своим союзникам множество возможностей для тихого решения проблем или их сокрытия. К тому времени, когда он начал действовать перед визитом в США, “было уже слишком поздно”, по словам другого старшего советника президента. Западные союзники Украины к тому моменту уже узнали о скандале. Солдаты на передовой начали отпускать сальные шутки о “яйцах Резникова” – новой метафоре для обозначения коррупции. “Ущерб репутации уже был нанесен”, – говорит советник.
Когда я спросил Зеленского об этой проблеме, он признал ее серьезность и угрозу моральному духу Украины и ее отношениям с зарубежными партнерами. Он заверил меня, что борьба с коррупцией входит в число его приоритетных задач. Он также высказал мнение, что у некоторых иностранных союзников есть стимул преувеличивать масштабы этой проблемы, поскольку это дает им повод прекратить финансовую поддержку. “Это неправильно”, – говорит он, – “когда они прикрывают такими обвинениями свою неспособность помочь Украине”.
Некоторые из обвинений, однако, трудно опровергнуть. В августе украинский новостной портал Bihus.info, известный своими расследованиями случаев взяточничества, опубликовал разоблачительный доклад о главном советнике Зеленского по вопросам экономики и энергетической политики Ростиславе Шурме. Из доклада стало известно, что у Шурмы, бывшего руководителя энергетической отрасли, есть брат, который является совладельцем двух компаний по производству солнечной энергии с электростанциями на юге Украины. Даже после того, как русские оккупировали эту часть страны и отрезали ее от украинской электросети, компании продолжали получать государственные платежи за производство электроэнергии.
Антикоррупционная полиция – независимое агентство, известное в Украине как НАБУ, – отреагировала на публикацию, начав расследование по факту хищения в отношении Шурмы и его брата. Однако Зеленский не отстранил своего советника от должности. Вместо этого в конце сентября Шурма присоединился к делегации президента в Вашингтоне, где провел переговоры с высокопоставленными конгрессменами и чиновниками из администрации Байдена.
Вскоре после его возвращения в Киев я посетил Шурму в его кабинете на втором этаже президентского здания. За 11 месяцев, прошедших с моего последнего визита, атмосфера внутри здания изменилась. Со многих окон были сняты мешки с песком, так как в Киев прибыли новые системы ПВО, в том числе американские ракеты Patriot, что снизило риск ракетного обстрела офиса Зеленского. Коридоры оставались темными, но солдаты больше не патрулировали их с автоматами, их спальные коврики и другое снаряжение были убраны. Некоторые советники президента, в том числе и Шурма, снова были одеты не в военную, а в гражданскую одежду.
Когда мы сидели в его кабинете, Шурма сказал мне, что обвинения в его адрес были частью политической атаки, оплаченной одним из врагов Зеленского внутри страны. “Был брошен кусок дерьма”, – говорит он, поглаживая переднюю часть своей накрахмаленной белой рубашки. “И теперь мы должны объяснить, что мы чисты”. То, что его брат является крупным игроком в отрасли, которую курирует Шурма, его, похоже, не беспокоит. Напротив, он почти полчаса пытался убедить меня в том, что после войны возобновляемые источники энергии испытают золотую лихорадку.
Возможно, предположил я, учитывая все опасения по поводу коррупции на Украине, было бы разумнее, если бы Шурма ушел в отставку, пока идет расследование по делу о хищении, или, по крайней мере, пересидел бы поездку Зеленского в Вашингтон. В ответ он лишь пожал плечами. “Если бы мы так поступили, то завтра все члены команды оказались бы под прицелом”, – сказал он. “Политика вернулась, и в этом вся проблема”.
Через несколько минут на телефоне Шурмы высветилось срочное сообщение, заставившее его прервать нашу беседу. Президент вызвал к себе в кабинет руководящий состав для совещания. Это было обычным делом: утром в понедельник они собирались на стратегическое совещание, чтобы распланировать неделю. Но в этот раз все было по-другому. За выходные палестинские террористы уничтожили сотни мирных жителей на юге Израиля, что заставило израильское правительство ввести блокаду сектора Газа и объявить войну движению ХАМАС. Собравшись за столом переговоров, Зеленский и его сотрудники пытались понять, чем обернется для них эта трагедия. “У меня голова идет кругом”, – сказал мне один из них, выходя с совещания во второй половине дня. “Теперь все будет развиваться очень быстро”.
С первых дней российского вторжения главной задачей Зеленского и, возможно, его самым важным вкладом в оборону страны было привлечение внимания к Украине и объединение усилий демократического мира для ее защиты. Обе эти задачи значительно усложнились в связи с началом войны в Израиле. Внимание союзников Украины в США и Европе, а также мировых СМИ быстро переключилось на сектор Газа.
“Это логично”, – говорит мне Зеленский. “Конечно, на нас влияет то, что происходит на Ближнем Востоке. Там гибнут люди, и нужна помощь всего мира, чтобы спасти жизни, спасти человечество”. Зеленский хотел помочь. После кризисного совещания с работниками гуманитарных организаций он обратился к израильскому правительству с просьбой разрешить ему посетить их страну в знак солидарности. Ответ появился в сообщениях израильских СМИ на следующей неделе: “Сейчас неподходящее время”.
Через несколько дней президент Байден попытался выйти из тупика, в который зашел Зеленский на Капитолийском холме. Вместо того чтобы предложить Конгрессу проголосовать за еще один отдельный пакет помощи Украине, Байден объединил его с другими приоритетами, включая поддержку Израиля и охрану американо-мексиканской границы. Стоимость пакета составит 105 миллиардов долларов, из которых 61 миллиард будет направлен на Украину. “Это разумные инвестиции, – сказал Байден, – которые будут приносить дивиденды американской безопасности на протяжении многих поколений”.
Но это было также признанием того, что помощь Украине сама по себе уже практически перестала привлекать Вашингтон. Когда я спросил об этом Зеленского, он признал, что руки Байдена были связаны партийной оппозицией. По его словам, Белый дом по-прежнему полон решимости помочь Украине. Но рассуждения об общих ценностях уже не имеют большого веса ни для американских политиков, ни для тех, кто их избирает. “Это политика”, – говорит он с усталой улыбкой. “Они исходят из своих собственных интересов”.
В начале российского вторжения задача Зеленского заключалась в том, чтобы вызвать сочувствие людей. Теперь его задача усложнилась. Во время зарубежных поездок и телефонных разговоров с президентами он должен убедить лидеров в том, что помощь Украине отвечает их национальным интересам, что она, выражаясь словами Байдена, “принесет дивиденды”. Это будет тем более сложно, поскольку глобальные кризисы накапливаются.
Но Зеленский, оказавшись перед выбором: заморозить войну или проиграть ее, не видит иного выхода, кроме как продержаться до зимы и дальше. “Я не думаю, что Украина может позволить себе устать от войны”, – говорит он. “Даже если кто-то устал внутри, многие из нас этого не признают”. Меньше всего – президент.
Конец перевода