Эта статья вышла на немецком языке 15.09.2018 на сайте Anti-Spiegel
Вы когда-нибудь задумывались, почему немецким политикам разрешается безнаказанно нарушать законы? И нет, это не теория заговора, это закон в Германии. Потому что, согласно Конституционному закону о судопроизводстве (GVG), прокуроры обязаны выполнять инструкции. Это означает, что их начальник, министр юстиции, может дать им четкие указания, в каких случаях они могут открывать дело, а в каких нет.
Список преступлений, совершенных немецкими политиками, или даже дел, в которых необходимо хотя бы уточнить, имело ли место нарушение немецкого законодательства, очень длинный.
Вот лишь один пример: в Германии запрещено как по Основному закону, так и по уголовному праву планировать, готовить или инициировать агрессивную войну, как указано в § 13 VStGB (Völkerstrafgesetzbuch (VStGB) – немецкий закон, который регулирует преступления против международного права). Ранее это регулировалось аналогичным образом в § 80 Уголовного кодекса Германии – StGB.
Война против Югославии в 1999 году была явно незаконной с точки зрения международного права, что признает даже тогдашний канцлер Шрёдер.
Почему же Шрёдер может говорить об этом публично, не опасаясь наказания? Ведь § 13 VStGB четко гласит: “Тот, кто ведет агрессивную войну или совершает любой другой акт агрессии, который по своему характеру, тяжести и масштабам представляет собой грубое нарушение Устава Организации Объединенных Наций, наказывается пожизненным заключением”.
И югославская война была “явным нарушением Устава Организации Объединенных Наций”. Ведь, согласно Уставу ООН, война не является нарушением Устава только в том случае, если страна защищается от нападения или если Совет Безопасности ООН дал на это мандат. Но Югославия не нападала ни на какую другую страну, и уж тем более не на Германию или любого другого члена НАТО. Совет Безопасности также не давал мандата. Таким образом, война была нарушением Устава ООН, и Шрёдеру следовало бы ожидать пожизненного заключения.
Но он явно не беспокоится о том, что прокурор может выдвинуть обвинения. Почему? Подробнее об этом позже.
Меркель также следовало бы ожидать предъявления обвинений, потому что то же самое относится к развертыванию бундесвера в Сирии. Там бундесверовские “Торнадо” нарушают воздушное пространство Сирии без разрешения сирийского правительства. Я не призываю любить сирийское правительство, дело не в этом. Но мне тоже не нравится мой сосед, но я же не бью его из-за этого. Законы действуют независимо от симпатий.
И нарушение воздушного пространства Сирии боевыми самолетами – это нарушение территориальной целостности Сирии. И как мы можем прочитать в § 13 VStGB, это считается “актом агрессии”, который в Германии карается пожизненным заключением: “Акт агрессии – это применение государством вооруженной силы против суверенитета, территориальной целостности или политической независимости государства или иным образом противоречащее Уставу Организации Объединенных Наций”.
Но все становится еще интереснее. 20 сентября 2018 года Научная служба Бундестага опубликовала экспертное заключение, в котором говорится, что даже каждый член парламента, проголосовавший за развертывание вооруженных сил Германии, подверг себя соответствующему преследованию: “Согласно § 13 (4) VStGB, лицо, “которое фактически находится в положении, позволяющем контролировать или направлять политические или военные действия государства” может подвергнуть себя преследованию – следовательно, это и члены парламента, которые санкционируют развертывание вооруженных сил за рубежом”.
Это говорится в докладе в связи с возможным участием бундесвера в “ответных ударах” США по Сирии. Но это не имеет решающего значения, поскольку в равной степени относится к любой агрессивной войне в нарушение международного права, за которую проголосовал депутат парламента и в которой участвует Германия. Я написал об этом подробную статью после публикации доклада.
Формально участие бундесвера с его разведывательными “Торнадо” в войне в Сирии не было (пока) классифицировано как противоречащее Основному закону. Но не потому, что это не так, а потому, что “где нет обвинителя, там нет и обвинения”.
Кстати, это также означает, что за участие в войне против Югославии, которая была явно незаконной с точки зрения международного права и, следовательно, агрессивной войной, запрещенной §13 VStGB, не только Шрёдер, но и все министры и члены парламента, голосовавшие за войну в 1999 году, должны быть фактически посажены в тюрьму пожизненно.
Теперь возникает вопрос: почему этого не происходит? Ответ звучит как теория заговора: этого не происходит, потому что в Германии судебная система не является независимой.
Вы сразу же скажете: этого не может быть! Судьи независимы, никто не имеет права давать им указания!
Верно, когда обвинительное заключение поступает в суд, судья независим, а обвиняемый должен отвечать перед законом, как и все остальные. По крайней мере, так гласит Основной закон. Таким образом, вся хитрость заключается в том, чтобы не довести дело до суда. И это было сделано в Германии. В законе, помимо прочего, говорится, что прокуроры обязаны выполнять инструкции. Это означает, что их начальник может давать им указания и имеет на это законное право. Таким образом, начальник прокурора может решать, по каким обвинениям прокурор будет проводить расследование, а по каким – нет. Об этом говорится в Конституционном законе о судопроизводстве (GVG) §146 “Сотрудники прокуратуры должны выполнять служебные инструкции своего начальника”.
А начальником прокурора является министр юстиции. Если министр юстиции говорит, что нельзя проводить расследование по факту нарушения §13 VStGB, значит, расследование не будет проведено, и дело не попадет ни в один немецкий суд.
Если вы это знаете, то вы понимаете, что судебная система в Германии не является независимой. Именно поэтому ни один министр юстиции никогда не даст разрешения на расследование §13 VStGB, потому что один ворон другому глаз не выклюет. В конце концов, политики всех известных партий уже давно голосуют за такие войны, и никто не хочет быть тем, кто отправит своих друзей за решетку на всю жизнь.
Против Меркель и Шрёдера было выдвинуто множество обвинений, но прокуроры не приступили к их рассмотрению.
То же самое относится и к открытию границ по решению Меркель. Это можно долго обсуждать с юридической точки зрения, потому что, безусловно, существуют юридические лазейки, согласно которым открытие границы можно назвать законным. Но если она так уверена, что все это законно, почему бы ей не поручить министру юстиции разрешить прокурорам провести расследование? Тогда она могла бы расслабиться и дождаться суда, в ходе которого ей бы подтвердили, что все было в полном порядке. Это лишило бы её критиков всех аргументов по этому вопросу. Но, видимо, у неё свои причины не допустить этого.
Или возьмем дело Баршеля. Не секрет, что следователей прокуратуры неоднократно останавливало начальство, когда они хотели расследовать дело слишком тщательно. Ведь это не “только” дело о подозрении в убийстве, но и один из крупнейших скандалов в истории Федеративной Республики, но прокурорам запрещали вести слишком тщательное расследование. Вместо этого было разрешено существование парламентских следственных комитетов, в которых заседали люди, против которых прокурор мог бы открывать дела. И поэтому не стоило ожидать, что из этого может что-то выйти. Ничего и не вышло, все остается неясным и сегодня, а прокурорам не разрешили вмешиваться.
Теперь, зная все это, мы можем задать следующий вопрос: почему некоторые политики до сих пор иногда всё же оказываются под следствием?
Возьмем бывшего президента Германии Кристиана Вульфа. Ему пришлось уйти в отставку, сопровождавшуюся большой кампанией в СМИ, потому что против него было выдвинуто обвинение во взяточничестве. Как потом выяснилось в суде, ничего такого не было, он был оправдан по всем пунктам, но к тому времени его уже не было на посту, и он давно исчез из медийной картины. То же самое относится и к Эдати, которого преследовали в СМИ за детскую порнографию. Он тоже был оправдан по всем пунктам, но был политически и социально уничтожен.
Чтобы было понятно, детская порнография должна наказываться сурово, в моих глазах более сурово, чем сейчас. Но перед наказанием следует суд, и если кто-то выйдет из зала суда невиновным, то это следует принять.
Если мы теперь знаем, что такие процессы против политиков должны быть де-факто одобрены министром юстиции, то мы должны спросить себя, почему такие “скандалы”, которые в конечном итоге не имели ничего общего с реальностью, были так сильно раздуты и дошли до суда, а незаконное участие Германии в агрессивных войнах или открытие границ не доходят до суда.
Кого же так разозлили Эдати и Вульф, что прокуроров спустили с поводка? И чем?
В случае с Вульфом я знаю, что это, вероятно, может быть связано с его открытой критикой финансовой и банковской системы, о которой, однако, не сообщалось в СМИ. Это было в 2012 году, когда миллиарды денег налогоплательщиков были отданы банкам в разгар кризиса евро, что было довольно горячей темой в то время. Но это всего лишь теория.
В любом случае, ясно одно: судебная система в Германии не является независимой; вместо этого политики, а точнее, правительство в лице министра юстиции, решают, какие уголовные дела могут дойти до суда, а какие нет. Ну что ж, добро пожаловать в банановую республику Германия (БРГ).
И вы думаете, что что-то изменится? Чтобы изменить это, нужно изменить GVG (Конституционный закон о судопроизводстве), а для этого опять же нужно большинство в Бундестаге. Но вы серьезно полагаете, что большинство в бундестаге сначала проголосует за незаконное развертывание бундесвера, и это же большинство на следующий день изменит GVG, рискуя оказаться в тюрьме пожизненно? Довольно маловероятно по человеческим меркам, не так ли?
Кстати, это не чисто немецкая проблема; она в той же степени затрагивает почти все западные “конституционные государства”. Ярким исключением является Италия. Там существуют так называемые следственные судьи, которым разрешено совершенно независимо решать, в отношении кого они ведут расследование. Те, кто помнит 1980-е годы, вспомнят, что многие из этих независимых следователей были убиты в Италии, когда они расследовали связи между политикой и мафией или террористические атаки. Как вы думаете, почему они были убиты? Я бы сказал, потому что, в отличие от их немецких коллег, они не могли быть остановлены политиками с помощью официальных приказов. Но, конечно, каждый может составить свое собственное мнение на этот счет. PS: Если у кого-то из вас есть информация с источниками по этим темам, я с удовольствием приму их и напишу о них.
