Документы израильских аналитических центров доказывают, что Израиль и США хотели добиться смены режима с помощью 12-дневной войны против Ирана. Почему этот план провалился?
В данной статье упоминается Amnesty International Ltd (AMNESTY INTERNATIONAL LIMITED) (”Международная Амнистия Лимитед”, “МЕЖДУНАРОДНАЯ АМНИСТИЯ ЛИМИТЕД”, Великобритания), входящая в Перечень иностранных и международных организаций, деятельность которых признана нежелательной на территории Российской Федерации.
Для удобства читателей информация об этом публикуется до основного текста.
Я стал переводить статьи Кита Кларенберга, поскольку он постоянно находит и анализирует очень интересные документы, о которых мало кто слышал. Теперь он опубликовал материал о том, что имеются документы, которые показывают, что 12-дневная война против Ирана, в которой США в конечном итоге пришлось спасать Израиль, преследовала цель смены режима в Иране. Также автор рассказал, почему провалился американо-израильский план. Я перевёл его статью; ссылки взяты из оригинала.
Начало перевода:
Как провалилась американо-израильская смена режима в Иране
Кит Кларенберг
29 июля базирующийся в Тель-Авиве Институт исследований национальной безопасности (INSS), аналитический центр, оказывающий огромное влияние на политику сионистского образования в области обороны и безопасности, опубликовал документ, призывающий к смене режима в Иране и описывающий возможные методы, которые Израиль мог бы использовать для достижения этой зловещей цели. По горькой иронии судьбы, значительная часть доклада не только демонстрирует невероятность достижения такой цели, но и раскрывает, как катастрофическая “12-дневная война” Биньямина Нетаньяху сделала её ещё более недостижимой.
В основе документа лежит откровенный обман. А именно: “Израиль не ставил целью войны свержение режима в Иране”. На самом деле, 15 июня Нетаньяху с угрозой заявил, что неспровоцированное нападение на Исламскую Республику “безусловно” может привести к смене режима. Он заверил, что правительство “очень слабое” и что “80% иранского народа вышвырнули бы этих теологических головорезов”. Эти смелые заявления были немедленно опровергнуты беспрецедентным и разрушительным ракетным обстрелом со стороны Тегерана, который Тель-Авив не смог отразить.
Вместо этого INSS утверждает, что “некоторые” военные действия сионистского образования во время 12-дневной войны были “направлены на подрыв основ Исламской Республики и спровоцировали массовые протесты”. Однако институт признаёт: “Нет никаких доказательств того, что действия Израиля не только способствовали достижению этой цели, но, по крайней мере, некоторые из них имели даже противоположный эффект”. По данным INSS, “самым ярким примером” этого провала стала молниеносная атака Тель-Авива на тюрьму “Эвин” 23 июня – “символический удар, призванный побудить общественное движение”.
Действительно, погибло множество мирных жителей, включая заключённых и их семьи, медицинский персонал, административных работников и адвокатов. По данным института, это “вызвало резкую критику в адрес Израиля, даже со стороны критиков и противников” иранского правительства “внутри страны и за её пределами”. Западные СМИ и крупные правозащитные организации осудили эти действия, а Amnesty International назвала их “серьёзным нарушением международного гуманитарного права”, которое “должно быть расследовано как военное преступление”.
Аналогичным образом, нападения на штаб-квартиры Сил внутренней безопасности Ирана и “Басидж”, подразделения Корпуса стражей исламской революции (КСИР), “не имели заметных последствий и не привели к вспышке публичных протестов”. INSS полагает, что безрассудные и неизбирательные атаки Израиля на гражданскую инфраструктуру во время конфликта свели на нет любые перспективы публичных демонстраций, даже если бы население было склонно к ним, так как люди опасались попасть под перекрёстный огонь. Более того, агрессия Тель-Авива спровоцировала мощную “антиизраильскую волну” среди населения.
Далее институт отмечает, что во время 12-дневной войны иранцы продемонстрировали “удивительную степень солидарности под флагом”, “готовность защищать свою родину от внешнего врага в критический момент”. INSS жалуется, что в результате конфликта любые следы общественной оппозиции в Исламской Республике “практически полностью исчезли”. Сегодня ни внутри страны, ни за её пределами нет “организованной, структурированной оппозиции”, способной мобилизовать протесты, не говоря уже о свержении народного правительства Исламской Республики.
(Примечание переводчика: Я считаю, что описание Кларенбергом иранского правительства как “популярного” в Иране — абсурд, в чём я убедился, побывав лично в Иране. Люди там жалуются на своё правительство, но я не заметил, чтобы они хотели прозападного переворота).
Вместо этого чрезмерная агрессивность Тель-Авива лишь усилила опасения иранцев, что иностранные державы могут попытаться “спровоцировать и использовать анархию и гражданскую войну для навязывания Тегерану альтернативного политического порядка”. Это также стало “самым травмирующим событием для иранской общественности” со времен ирано-иракской войны 1980-х годов. Миллионы граждан, особенно молодого поколения, которых иностранные акторы обычно рассматривают как пешек для смены режима, теперь столкнулись с “ужасами” “навязанного” конфликта и поэтому сплотились как никогда ранее перед лицом внешних угроз.
“Непреднамеренные последствия”
Между тем, Исламская Республика продемонстрировала “высокую степень внутренней сплоченности” и “способность относительно быстро оправиться от первоначального наступления сионистского образования”. INSS жалуется, что “нет никаких признаков… существенной и неминуемой угрозы стабильности” Тегерана. Помимо того, что правительство пользуется “значительной поддержкой” со стороны “органов безопасности и правопорядка” Ирана, подконтрольные “Моссаду” внутренние сети, изначально сеявшие хаос во время 12-дневной войны, систематически выслеживаются и ликвидируются. Восстановить их будет сложно, если не невозможно.
Несмотря на все это, институт необъяснимым образом заявляет, что смена режима в Тегеране остается “возможным решением” и “достойной целью” — не только для сионистского образования, но и для “региона и Запада”. В докладе излагаются четыре “различные стратегии свержения” правительства Ирана, каждая из которых невероятнее предыдущей. INSS выступает за “обезглавливание правящего руководства” — убийство “высших должностных лиц режима, включая Верховного лидера, его ближайшее окружение и глав политического и военного руководства”, утверждая, что это может “создать реальность, которая может перерасти в политические перемены”.
В качестве альтернативы Институт предлагает “тайную кампанию по смене режима, возглавляемую военными, силовыми и политическими силами Ирана”, чтобы спровоцировать насильственный дворцовый переворот. Другой вариант — “поощрение, организация и поддержка оппозиционных организаций в изгнании, а также их подготовка к быстрому возвращению в Иран и захвату центров государственной власти”. Наконец, обсуждается “оказание помощи и поддержки этнолингвистическим меньшинствам при одновременном поощрении сепаратистских тенденций и внутреннего размежевания в Иране”.
Однако INSS, в свою очередь, признаёт, что любой предложенный путь “может привести к противоположному результату — укреплению сплочённости правительства в Тегеране и „сплочению общественности вокруг флага“, и поэтому их следует избегать. Например, немногочисленная иранская диаспора, которая приветствовала агрессию сионистского образования против своей родной страны, если не сказать, что поддерживала полномасштабное восстание в Тегеране (в основном это были монархисты), вызвала отвращение у населения Ирана.
Поэтому “широкие слои иранской общественности” видят в них главных действующих лиц, “которые предали Иран в трудную минуту”:
“Хотя союз с прозападными и произраильскими диаспорами, выступающими за революционные перемены, может показаться естественным, подобные связи могут фактически подорвать доверие к внутренней оппозиции и в конечном итоге помешать достижению желаемого результата”.
Институт также предупреждает, что даже убийство Али Хаменеи, “которое рассматривалось как вариант во время войны”, “не обязательно приведёт к смене режима” и, скорее всего, обернётся серьёзными негативными последствиями. Исламская Республика, “вероятно, без труда изберет преемника, который окажется более радикальным или более способным”, а убийство Верховного лидера “может также иметь непреднамеренные последствия, например, превратить его в мученика”. Это укрепит позиции правительства, мобилизует общественное мнение против Тель-Авива и “затруднит попытки дестабилизировать иранский режим посредством массовых протестов”.
Более того, поскольку Иран гордится своим религиозным и этническим многообразием и инклюзивностью, “поощрение сепаратистских тенденций” в стране также считается неблагоприятным подходом. INSS отмечает, что наблюдается “повышенная чувствительность общественности к любым предполагаемым попыткам иностранных государств раздробить страну на этнические группы”. Попытки Израиля или его англо-американских кукловодов сделать это неизбежно “будут рассматриваться как попытка расколоть страну” и приведут к обратному эффекту: “объединению значительных слоев иранского общества против Израиля”.
“Проблемы с пропускной способностью”
Несомненно, разочаровывающим с точки зрения Тель-Авива является вывод INSS о том, что свержение режима в Исламской Республике “обусловлено главным образом факторами, не зависящими от Израиля, и от катализатора, прогноз которого неуловим и может никогда не сбыться”. Несмотря на якобы “впечатляющие оперативные успехи” в 12-дневной войне, конфликт наглядно продемонстрировал, что военные действия сионистского образования не могут “способствовать политическим переменам в Иране”. В более общем плане, “исторический опыт показывает, что смена режима в Западной Азии посредством иностранного вмешательства в лучшем случае приводит к весьма сомнительным результатам”:
“США не смогли добиться желаемых результатов в подавляющем большинстве случаев, когда продвигали шаги по смене режима, а сам Израиль имеет неоднозначный опыт вмешательства в дела других стран с целью смены режима – как в Первой ливанской войне, так и в ходе значительных усилий по свержению ХАМАС в секторе Газа”.
В другом месте высказывается предположение, что Иран “может быть втянут в стратегическую гонку вооружений с Израилем, что ещё больше истощит его и без того напряжённые экономические ресурсы и усугубит страдания мирного населения”. Однако INSS признаёт, что практически неизбежным результатом станет стремление Тегерана к обладанию ядерным оружием, учитывая, что такой арсенал “послужит своего рода экзистенциальной страховкой”. В любом случае, “Израиль также сталкивается с ограничениями своих военных и экономических возможностей” — и это еще весьма мягко говоря. Однако Институт в очередной раз в конечном итоге одобряет “решение Израиля активно действовать в направлении смены режима в Тегеране”.
Очевидно, что с точки зрения Тель-Авива и его западных спонсоров, путь к смене режима в Тегеране неясен. Поэтому крайне важно, чтобы иранские власти и общественность сохраняли постоянную бдительность в отношении внешних угроз, как явных, так и скрытых. Тем не менее, в докладе INSS убедительно подчеркивается, что после 12-дневной войны у сионистского образования не осталось никаких хороших вариантов. Остались лишь возможности спровоцировать гораздо худшие последствия для себя. При этом институт значительно преуменьшает масштабы контрпродуктивной катастрофы, которой конфликт обернулся для Израиля.
Сообщалось, что высокопоставленные должностные лица государства готовились к 13 июня с марта, стремясь нанести удар до того, как Иран “восстановит свою противовоздушную оборону ко второй половине года”. Основной план военного подавления Тегерана и развязывания народной революции, в свою очередь, якобы “тщательно разрабатывался в течение месяцев и даже лет” и был специально отработан совместно с администрацией Байдена. Израиль приложил все усилия к тому, чтобы нанести Тегерану удар, но не добился ни одной своей цели и был повержен.
Грандиозный план Тель-Авива по разгрому Исламской Республики Иран включал в себя использование огромного количества боеприпасов, количество которых было ограничено, а стоимость – астрономической. Бывший финансовый советник начальника Генштаба Армии обороны Израиля подсчитал, что только первые 48 часов провалившейся кампании обошлись в 1,45 миллиарда долларов, из которых почти 1 миллиард долларов был потрачен на оборонительные меры. Правительственные экономисты оценивают ежедневные расходы на военные операции в 725 миллионов долларов. По оценкам Haaretz, ущерб гражданскому населению и внутренним финансам может составить многие миллиарды. И это при том, что экономика страны и так едва функционирует.
Более того, как сообщается, в течение пяти дней у страны катастрофически не хватало ракет-перехватчиков, несмотря на то, что США были осведомлены о “проблемах с пропускной способностью” уже за несколько месяцев до этого и потратили это время на “усиление обороны Израиля системами на земле, на море и в воздухе”. В июльском докладе сионистской лоббистской группы JINSA предупреждалось: “израсходовав значительную часть имеющихся перехватчиков”, Вашингтон и Израиль “столкнулись с острой необходимостью пополнить запасы и резко увеличить темпы производства”.
Существуют большие вопросы относительно способности этой пары сделать что-то из этого. JINSA отмечает, что американские перехватчики THAAD обеспечивали 60% противовоздушной обороны государства, расходуя при этом примерно 14% от общего арсенала THAAD Вашингтона. “При нынешних темпах производства” на восполнение этого арсенала потребуется от трёх до восьми лет. Более того, “масштабная ракетная кампания” Ирана “выявила уязвимости израильских и американских систем ПВО, преподав уроки, которыми Иран или другие противники США могли бы воспользоваться в будущем”.
Подводя итог, можно сказать, что сионистское образование – это загнанный в ловушку зверь, вынужденный нападать из-за отчаяния, а не из-за силы. Его способность действовать не только против Ирана, но и против более широкой “Оси сопротивления”, не подвергая ещё большей опасности своё и без того шаткое положение, крайне ограничена, если вообще существует. Полностью завися от иностранной поддержки, в то время как опросы показывают, что это самая ненавистная “страна” на Земле, Тель-Авив всё ещё полагает, что способен сделать следующий ход против своих противников. В отчете INSS содержится четкая информация о том, что этот ход может оказаться последним.
_____________
Кит Кларенберг – журналист, проводящий расследования на тему роли спецслужб при формировании политики и восприятия. Вы можете подписаться на него на X: @KitKlarenberg.
Конец перевода