Правительство США направило военные корабли к побережью Венесуэлы, оправдывая это борьбой с наркотрафиком. На самом деле, цель — смена режима в стране.
В данной статье упоминается The Royal Institute of International Affairs (Chatham House, “Королевский Институт Международных Отношений”, Великобритания), входящий в Перечень иностранных и международных организаций, деятельность которых признана нежелательной на территории Российской Федерации.
Для удобства читателей информация об этом публикуется до основного текста.
Американское правительство оправдывает размещение как минимум семи военных кораблей, оснащённых крылатыми ракетами, у берегов Венесуэлы борьбой с наркотрафиком. На самом деле, всем, думаю, ясно, что истинная цель США — очередная попытка смены режима в стране.
Я нашёл очень информативную статью The Cradle о предыстории текущих событий, и перевёл её. Ссылки взяты из оригинала.
Начало перевода:
Вслед за санкциями в стратегии США против Венесуэлы следуют канонерки
Наращивание военно-морского потенциала США у берегов Венесуэлы направлено не на борьбу с наркотиками, а на усиление давления на Каракас. Ответ Венесуэлы, основанный на асимметричной обороне и поддержанный ключевыми евразийскими альянсами, превратил одностороннее противостояние в состязание мировых держав.
Корреспондент The Cradle
США вступили в новую фазу своей давней подрывной деятельности в Венесуэле. Исчерпав экономические и дипломатические средства, Вашингтон теперь прибегнул к военному давлению, направив военные корабли в Карибский бассейн — откровенная демонстрация силы.
Эта эскалация стала кульминацией многолетних имперских атак на боливарианское правительство в Каракасе, начавшихся с широкомасштабных санкций при бывшем президенте США Бараке Обаме, достигших беспрецедентных масштабов при президенте Дональде Трампе и поддержанных двухпартийным консенсусом в Вашингтоне.
Официальная версия Белого дома описывает эту эскалацию как часть широкомасштабного “антинаркотического” крестового похода против так называемых наркотеррористических организаций. Но эта версия рассыпается в прах при ближайшем рассмотрении. На самом деле США стремятся к смене режима и контролю над этим регионом, пытаясь тонко замаскировать это риторикой о “борьбе с незаконным оборотом наркотиков”.
Юридическая война как прелюдия к настоящей
Юридическая основа американской операции началась с секретной директивы Белого дома, разрешающей Пентагону атаковать конкретные иностранные террористические организации. Впоследствии Вашингтон направил флотилию военных кораблей в воды Венесуэлы, якобы для борьбы с наркотрафиком, сообщил на условиях анонимности представитель Министерства обороны США. Этот шаг, одобренный Трампом, якобы направлен против наркокартелей, которых он обвиняет в контрабанде фентанила и других наркотиков в Соединенные Штаты.
Среди таких группировок — так называемый “Картель Солнц” (Cartel de los Soles), термин, который ранее неофициально использовался для описания разрозненных коррупционных сетей в венесуэльских вооружённых силах. Теперь Вашингтон определил его как центральный, а администрация Дональда Трампа классифицирует этот картель как террористическую организацию, хотя его существование оспаривается. В прошедшем июле Белый дом заявил, что президент Венесуэлы Николас Мадуро является одним из лидеров “Картеля Солнц”, поддерживаемого другими высокопоставленными венесуэльскими чиновниками.
Министерство юстиции США последовало примеру, назначив вознаграждение в 50 миллионов долларов за поимку Мадуро. Эта стратегия “юридической войны” — лишение иммунитета действующего главы государства и объявление его наркотеррористом — призвана оправдать любую открытую агрессию против Венесуэлы как перед внутренней, так и перед международной аудиторией.
По мнению Кристофера Сабатини, научного сотрудника лондонского аналитического центра Chatham House, развертывание военно-морских сил США, объявление венесуэльской транснациональной преступной организации “Поезд из Арагуа” (Tren de Aragua) террористической организацией и увеличение вознаграждения за поимку Мадуро — всё это элементы стратегии Белого дома, направленной на то, чтобы создать “как можно больше шумихи вокруг этой проблемы”, чтобы удовлетворить венесуэльскую оппозицию, многие члены которой поддерживают Трампа, и “запугать” высокопоставленных чиновников венесуэльской администрации, вынудив их сдаться.
Вымышленные картели, реальные операции
Экспертные анализы, в том числе проведенные InSight Crime, еще одним аналитическим центром, специализирующимся на коррупции на Американском континенте, а также бывшими сотрудниками американской разведки, опровергли утверждение о том, что Венесуэла укрывает государственный наркокартель. В начале августа InSight Crime заявил, что санкции США против “Картеля Солнц” были необоснованны:
“Новые санкции правительства США против так называемого “Картеля солнц” ложно представляют его как иерархическую, идеологически мотивированную организацию, занимающуюся наркоторговлей, а не как систему широкомасштабной коррупции, ориентированную на получение прибыли, с участием высокопоставленных военных чиновников”.
Отчеты нейтральных международных организаций, таких как Всемирный доклад о наркотиках за 2025 год Управления ООН по наркотикам и преступности, показывают, что основные маршруты контрабанды кокаина из Андского региона в Северную Америку пролегают преимущественно через коридоры Тихого океана и Центральной Америки.
Восточный маршрут через Карибский бассейн, части которого проходят вблизи Венесуэлы, составляет лишь статистически ничтожную долю от общего объема потоков. Из-за этого несоответствия нецелесообразно относить Венесуэлу к приоритетным странам в борьбе с незаконным оборотом наркотиков.
Аналитики организованной преступности и бывшие сотрудники разведки, такие как Фултон Армстронг, также оспаривают американскую версию, изображающую “Картель Солнц” как интегрированную, управляемую государством, иерархическую организацию. Специализированные анализы, включая предыдущие отчеты таких организаций, как InSight Crime, предполагают, что этот термин изначально возник неформально для описания разрозненных коррупционных сетей в вооруженных силах Венесуэлы, наживавшихся на незаконной деятельности, а не централизованной структуры, подобной мексиканским наркокартелям.
Похоже, что американская версия событий объединила эти различные явления, чтобы представить их как единое, связное целое для достижения определенной политической цели: а именно, ложно изобразить венесуэльское государство как “наркогосударство”.
Кроме того, администрация Трампа до сих пор не предоставила никаких убедительных вещественных доказательств, прямо связывающих Венесуэлу с производством или контрабандой фентанила, препарата, который в настоящее время является важнейшим приоритетом для общественного здравоохранения и национальной безопасности США.
Но военное присутствие Вашингтона говорит об обратном. Военно-морское развёртывание у берегов Венесуэлы включает эсминцы класса “Арли Бёрк”, оснащённые боевыми системами “Иджис”, крылатыми ракетами “Томагавк” и десантную группу авианосца “Иводзима”.
Такой подход вызывает в памяти тревожные исторические примеры, такие как инцидент в Тонкинском заливе 1964 года, приведший к эскалации войны во Вьетнаме, или вторжение США в Панаму в 1989 году, которое привело к аресту тогдашнего президента Мануэля Норьеги по обвинению в причастности к наркоторговле.
Психологическая война, региональные сигналы и нефть
Заметная военная позиция США в сочетании с расплывчатыми официальными заявлениями Вашингтона служит мощным инструментом психологического давления. Цель состоит в том, чтобы создать неопределенность и напряжение в венесуэльских структурах, особенно в Боливарианских национальных вооруженных силах, поощряя дезертирство или пытаясь нарушить единство командования — и все это без единого выстрела. В то же время, это даёт венесуэльской оппозиции новое пространство для манёвра после её неоднократных неудачных попыток инициировать смену режима в Каракасе.
Демонстрируя подавляющую военную мощь непосредственно у побережья Венесуэлы, Вашингтон надеется вызвать аналогичный раскол в боливарианских вооружённых силах, предполагая, что история повторится. Но в отличие от ситуации двадцатилетней давности, нынешняя структура командования закалилась за годы осады, учений с дружественными силами и углубления связей с российскими и иранскими военными партнёрами.
Операция США в конечном итоге выполняет несколько функций. Помимо своей главной цели — раскола военного руководства Венесуэлы и возрождения потерпевшей поражение оппозиции, — она также посылает сигналы региональным союзникам Каракаса, а именно Кубе и Никарагуа, а также его международным сторонникам — России, Китаю и Ирану, о том, что США намерены отстаивать интересы на своем так называемом “заднем дворе”.
Помимо Гаваны и Манагуа, правительства других стран Латинской Америки также с растущим подозрением относятся к военно-морской напористости Вашингтона. Сообщения военного портала DefesaNet описывают “Операцию Имери” — секретный план, якобы обсуждавшийся в МИД Бразилии по эвакуации Мадуро в случае необходимости для его защиты от интервенции под руководством США. Хотя официально это отрицается, просочившаяся информация указывает на серьёзные дебаты в бразильской политической и силовой элите о том, как реагировать на эскалацию со стороны Вашингтона.
В Сообществе стран Латинской Америки и Карибского бассейна (СЕЛАК) дипломатия канонерок США возродила опасения по поводу возврата к интервенционизму XX века, одновременно ещё больше подрывая позиции Вашингтона в регионе.
Но в основе всего этого лежит нефть. Венесуэла обладает крупнейшими в мире доказанными запасами. Обеспечение доступа к ним — или, по крайней мере, лишение других такого доступа — остаётся ключевым элементом стратегии США в Западном полушарии.
Каракас отвечает асимметрией и альянсами
Президент Мадуро ответил на это, задействовав оборонительную доктрину Венесуэлы, основанную на “войне всего народа”. Эта доктрина предусматривает мобилизацию до пяти миллионов бойцов в дополнение к боливарианским вооружённым силам для создания общенациональной сети сопротивления, призванной сокрушить любого захватчика в затяжной войне на истощение.
Эта доктрина, введенная после попытки переворота 2002 года при Уго Чавесе, предшественнике Мадуро, направлена на то, чтобы превратить любое иностранное вторжение в затяжную и дорогостоящую оккупацию посредством гражданской обороны, опирающейся на местные сообщества.
На дипломатическом уровне Венесуэла осудила действия США как нарушение международного права и мобилизовала поддержку на региональных и глобальных форумах, включая СЕЛАК и Организацию Объединенных Наций. Ещё решительнее Каракас опирается на свои стратегические альянсы.
Россия поставляет современное оружие, проводит совместные учения и блокирует инициированные США резолюции в Совете Безопасности ООН.
Китай остаётся крупнейшим кредитором и экономическим партнёром Венесуэлы, предлагая кредиты, обеспеченные нефтью, и инвестиции в инфраструктуру. В течение многих лет Пекин предоставлял правительству Венесуэлы кредиты на миллиарды долларов в обмен на будущие поставки нефти, обеспечивая Каракас столь необходимой ликвидностью.
Иран предоставляет технические знания и навыки для восстановления нефтеперерабатывающих заводов Венесуэлы, транспортирует топливо через заблокированные морские пути и наполняет полки супермаркетов товарами первой необходимости. Отношения между Каракасом и Тегераном уникальны: они основаны на объективной солидарности двух стран, столкнувшихся с максимальным давлением и санкциями США, и подкреплены идеологической позицией против любой формы гегемонии.
Вместе эти альянсы образуют геополитический щит, который до сих пор оберегал Венесуэлу от превращения в несостоявшееся государство из-за санкций США. Каждый партнёр обеспечивает свой уровень сопротивления: Россия обеспечивает военную глубину, Китай – экономический кислород, а Иран – практические решения для повседневной жизни. Вместе они превратили потенциально одностороннее вмешательство в решающее противостояние в формирующемся многополярном порядке.
В 2022 году Тегеран и Каракас активизировали перевалку нефти с судна на судно, тайно перекачивая сырую нефть по морю в обход санкций США, продемонстрировав изобретательность, с помощью которой обе страны поддерживают двусторонние потоки энергии.
В Латинской Америке и за её пределами Вашингтон использует далеко не новый метод. Под предлогом наркоторговли был свергнут Норьега в Панаме, а в Афганистане частью “войны с терроризмом” стало выращивание мака, хотя производство наркотиков в стране процветало именно в период американской оккупации. Подогревая эти метафоры, Вашингтон пытается скрыть грубое применение силы за юридической дымовой завесой.
Сценарии на горизонте
Существует три варианта дальнейших действий.
Первый: контролируемый кризис. США продолжают кампанию военного давления, не инициируя прямого вооруженного конфликта. Вашингтон сохраняет свое морское присутствие в регионе и использует его в качестве разменной монеты в более широких глобальных переговорах, особенно с Россией и Китаем. В этом сценарии конфронтация остается сдерживаемой, угроза при этом сохраняется.
Второй: ограниченное вмешательство, которое перерастает в хаос. Это может принять форму целенаправленной атаки или морской блокады, что вызовет ожесточённое сопротивление со стороны венесуэльских вооружённых сил и ополченцев и спровоцирует экономический шок на мировых энергетических рынках, а также потенциально дестабилизирует соседей Венесуэлы, что особенно затронет Колумбию.
Третий: продуманный отход. Столкнувшись с высокими рисками и уменьшающимися перспективами успеха, США могли бы сократить своё военное присутствие, сохраняя при этом экономические санкции. Каракас, в свою очередь, выживет благодаря своим внешним альянсам и внутренним механизмам устойчивости, что позволит достичь напряжённой, но стабильной патовой ситуации.
Становится ясно, что эскалация Вашингтона, прикрытая риторикой о борьбе с наркоторговлей, по сути, представляет собой многогранную кампанию максимального давления, цели которой выходят далеко за рамки борьбы с наркокартелями. Этот слабый аргумент, опровергнутый данными и экспертными анализами, служит лишь политической и юридической дымовой завесой для маскировки более масштабного геополитического и экономического наступления.
Каждый из этих путей сопряжен с высокими издержками и рисками. Но одно несомненно: речь идёт не о наркотиках, а о выживании империи. Венесуэла, долгое время являвшаяся целью дестабилизации Вашингтона, стала центральной линией фронта в глобальной борьбе против однополярной гегемонии.
Исход этого кризиса не только определит будущее Венесуэлы; он войдет в историю как поворотный момент в балансе сил в XXI веке.
Конец перевода